Так, чтоб отвлечься немного
Apr. 18th, 2015 12:16 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
el20Так паршиво на душе от убийства Бузины, что я тут подумала, а не поговорить ли о чем-нибудь хорошем, чтобы как-то совсем уж не съезжать в негатив. О животных, например. Поскольку я половину жизни прожила в штатах, то это будут штатовские истории.
Мне мало, что нравится в Америке. Когда я знакомлюсь с новыми людьми, то после традиционого вопроса о том, откуда приехала, утвердительным тоном спрашивают:
- Нравится в Америке, конечно?
Я честно отвечаю:
- Нет.
- Как - "нет?" Почему?
И я начинаю рассказывать, почему. Вся оживленность сходит с лица спросившего, он постепенно мрачнеет и, наконец спрашивает, уже без всякой надежды: "Ну, хоть что-то тебе нравится?"
- Да! Мне нравится ваше отношение к природе и к животным, ну, во всяком случае, у вас бедных животных на улицах не отстреливают. Хотя все равно убивают.
- Это все?
- Ну, да.
Мне действительно, нравится их отношение к природе. Они не станут ее понапрасну уничтожать. Вообще, понапрасну ничего разрушать не будут.
Когда приехал в гости папа, то очень удивился обилию кроликов, которые бегали тут и там.
- А у нас бы сразу поймали и съели, - сказал он.
Открытое пространство перед домом, называемое "внешним двориком", украшается всякой всячиной: фонариками, скульптурками, цветами, - и никто не ворует и не ломает.
Мне все это нравится. Вот, в этом отношении я испытываю в стране комфорт.
Как-то, я ехала по дороге, которая расстилалась впереди недавно устланным бархатистым асфальтом. Я ехала немного с горы и хорошо видела сидящую впереди на дороге большую яркую бабочку. Дело было в южном штате, а бабочки там большие и яркие! Чтобы не задавить бабочку, я заехала на встречку и так двигалась, пока не объехала ее. Машины на встречной полосе остановились, пропуская меня. Машины, ехавшие позади, повторили мой маневр. Никто не сигналил, никто не возмущался. Все улыбались. Ее никто не хотел убивать.
В другой раз я торопилась на работу. Уже подъезжала к зданию, где работала, когда на проезжую часть вышла белка и, не поропясь, стала переходить дорогу. Я опаздывала. В штатах, большей частью, ты отмечаешь время прихода и ухода на работу.
Белка, как нарочно, шла, именно шла, медленно. За мной скопились машины. Я посигналила. Думаю: ща, кааак подпрыгнет и быстро ускачет с дороги. Ага, как бы не так! И ухом своим маленьким не повела. Больше того, замерла на дороге, как дура.
Никто не сигналил, не ругался. Все ждали.
Когда я все же приехала на работу, припарковалась и пошла в здание, то идущая за мной с парковки сослуживица, которая была в той колонне, позади меня, сказала:
- Этот белк, он был такой неторопливый!
Про животных говорят “it” (оно), если речь не идет о конкретной личности. А вот, про белок говорят «он».
- Помнишь того белка, который все бегал по проводам возле моего дома? – спросил как-то мой знакомый, - так вот, у него родились бельчата.
- Может, это все-таки была белка женского рода?
- Ну, я так и думаю.
- Чего ж ты про нее «он» говоришь.
- Потому что – белк.
А вот, машины – женского рода. Имеется ввиду, машины в целом. Например, если о компъютере говорят, как о машине, то будет – она. Лодки, корабли – это всегда – «она». Если будете читать книгу о морских путешествиях на английском, не удивляйтесь, там любой корабль – она, да еще и, возможно, с большой буквы.
Кроме того, подазумевается, что между мужчиной и машиной – особые отношения, и женщин они (машины) могут не жаловать.
В моем доме, под крышей было гнездо. Там жили, попеременно, то белки, то робины. Точнее, посезонно. У них сезоны рождения деток не совпадали. Во дворике росло дерево. Белка прыгала иногда с малюсенькими бельчатами в зубах из-под крыши на ветки и уносилась куда-то дальше, потом возвращалась, также, держа бельчонка в зубах, под крышу. Куда она таскала детей, не знаю.
Робины – это малиновки, но большие, как скворцы. По робинам замечают, что пришла весна (как у нас по скворцам). Однажды, оперившийся, но еще нелетающий, птенец упал на мой железный столик, стоявший во двре. Птицы заверещали, и я, подбежав к стеклянной двери, выходящей на задний двор, увидела на столе нахохлившегося маленького робина. Папа с мамой хлопали крыльями на заборе. Я осторожно закрыла шторы, чтобы не пугать взволнованное семейство, и так этот маленький робин прожил у меня во дворе, пока не начал, как следует летать.
Как-то мой сосед и хороший друг – профессор из Шри-Ланки - сказал:
- Позволь, дать тебе совет. Вот, ты дом продаешь, но я бы на твоем месте, спилил дерево и заделал нору на чердаке. Иначе у тебя дом не купят.
- Чтобы я добровольно спилила дерево? Да, ты что? Оно же живое!
- Однако, лучше было бы спилить. И нору обязательно надо заделать на чердаке.
- Она не на чердаке. Я там уже была, все обследовала. Это просто под крышей, но не на чердаке.
- Тебе следует нанять кого-то, кто бы заделал эту дыру.
- А где же белки котится будут? И робины у меня там живут.
- Они тебе крышу разрушают.
- Ниче они не разрушают. Пусть живут.
Крышу разрушил налетевший однажды торнадо, и под новой крышей отстроенного дома, места робинам и белкам не нашлось.
Это был жаркий южный штат. Иногда, в периоды особенно засушливого лета, приползали змеи, в надежде найти источник влаги. Не то, чтоб полчищами, но увидеть змею у себя на заднем дворе было можно. Они не оставались, напившись и отдохнув в холодке, уползали обратно. Иногда, втайне от домочадцев, я ставила маленький пластиковый контейнер с водой в самый угол двора, у забора, чтобы змеи, напившись на рассвете, уползали с глаз моих.
Перед дождем по заборам шастали белки. Наш забор был общим с соседским, но разделен по линии соприкосновения домов. Как-то, соседка мне сказала:
- Белк сегодня по забору ходил. У него бешенство. Я боюсь.
- С чего это у него бешенство?
- Он по забору шел.
- Ну, и что? Они всегда по заборам и проводам ходят. По моему забору он тоже шел.
- Так то по твоему.
Я замерла, пытаясь вникнуть в логику последнего довода.
- Так забор-то у нас один, - почему-то сказала я.
- Ну, и что, - внушительно ответила соседка и ушла в дом, оставив меня полностью заплутавшей в ее логике.
Вечером я рассказала мужу о произошедшем разговоре. Закончила фразой «Так то по твоему забору» и внимательно посмотрела на него. Он перестал есть и застыл с ложкой у рта.
- Так, у нас же один с ними забор, - наконец сказал он.
- Ты понимаешь, я ей тоже самое сказала, а она ответила «Ну, и что». А главное, ты мне не скажешь, какое отношение имееют прогулки белки по заборам к бешенству?
- Не скажу, - честно признался муж, - я думал, они всегда ходят по заборам.
- Я тоже так думала, - говорю, - но, похоже, мы оба ошибались.
Белок в штатах, вообще, очень много. В Нью-Йорке, они черные. К ним все привыкли, и никакого ажиотажа они не вызывают. Я, кстати, жила только на восточном побережье и немного в центральных штатах. Про западное ничего не скажу. Да, «в Нью-Йорке» - это я про штат, в городе Нью-Йорк мы не жили, хотя и бывали наездами.
Помимо белок, в северных штатах полно кроликов и скунсов.
Одно время мы жили в квартирном комплексе. Это были таунхаусы. У нас был двухэтажный. На первом располагались гостинная, столовая и кухня, а на втором – спальни и ванная комната.
Окно на первом этаже было большое и доходило до самого пола. Нижние его отделения были закрыты сеткой. Внутри, к окну примыкал диван, а с внешней стороны, сетки были скрыты от глаз густыми декоративными кустами. Кот проделал в сетке удобную для себя дыру и входил, и выходил, когда ему вздумается. Когда я обнаружила дыру, то подумала, лучше уж я потом, при отъезде, заплачу за сетку, зато сейчас котик сможет свободно перемещаться. Но оказалось, что свободно перемещался через эту дыру не только котик.
Несколько раз я просыпалась от резкого запаха скунсов.
Я вставала, проверяла, закрыто ли окно в спальне и, понимая, что никуда от этого запаха не деться, зарывалась лицом в одеяло, как в фильтр. Моей фантазии хватало только на то, чтобы представить, что какой-то скунс спрыснул непонравившуюся ему, по какой-то причине, окружающую действительность, где-то не так уж далеко от нашего дома. Даже, обнаруженное утром, вытащенное из шкафчика под раковиной, мусорное ведро, не навело меня на подозрения. «Даша, - обратилась я к коту, - неужели я тебя мало кормлю, что ты докатился до такого вандализма?»
В следующий раз, когда содержимое из мусорного ведра валялось по всей, примыкающей к кухне, столовой, я очень удивилась и как-то засомневалась в том, что виновником проишествия является мой кот. Но объяснения этому не нашла и успокоилась. И только позже, мы все узнали, что на территории живут скунсы. Как раз, на полянке недалеко от нашего дома. Они красиво светили по ночам своими зелеными глазами, а днем иногда сидели у норки. Когда это происходило, то жители комплекса собирались вокруг посмотреть на них. Осторожненько так подходили, чтоб не спугнуть, потому что запах их спреев - очень устойчивый и распространяется на большое расстояние.
Так, стало ясно, что они через дырку в сетке пробирались в наш дом, шуровали в моей мусорке, а кот, возможно, выражал свое недовольство непрошенными гостями. Никаких криков, писков, рыков и прочих подозрительных звуков я не слышала. Возможно, он слегка шипел, что тоже не факт. Зная своего кота, я думаю, ему было глубоко наплевать на скунсов и вообще на все. Так или иначе, пошуровав в моем мусорном ведре, неблагодарные скунсы сбрызгивали мой дом своим едким спреем.
Мне мало, что нравится в Америке. Когда я знакомлюсь с новыми людьми, то после традиционого вопроса о том, откуда приехала, утвердительным тоном спрашивают:
- Нравится в Америке, конечно?
Я честно отвечаю:
- Нет.
- Как - "нет?" Почему?
И я начинаю рассказывать, почему. Вся оживленность сходит с лица спросившего, он постепенно мрачнеет и, наконец спрашивает, уже без всякой надежды: "Ну, хоть что-то тебе нравится?"
- Да! Мне нравится ваше отношение к природе и к животным, ну, во всяком случае, у вас бедных животных на улицах не отстреливают. Хотя все равно убивают.
- Это все?
- Ну, да.
Мне действительно, нравится их отношение к природе. Они не станут ее понапрасну уничтожать. Вообще, понапрасну ничего разрушать не будут.
Когда приехал в гости папа, то очень удивился обилию кроликов, которые бегали тут и там.
- А у нас бы сразу поймали и съели, - сказал он.
Открытое пространство перед домом, называемое "внешним двориком", украшается всякой всячиной: фонариками, скульптурками, цветами, - и никто не ворует и не ломает.
Мне все это нравится. Вот, в этом отношении я испытываю в стране комфорт.
Как-то, я ехала по дороге, которая расстилалась впереди недавно устланным бархатистым асфальтом. Я ехала немного с горы и хорошо видела сидящую впереди на дороге большую яркую бабочку. Дело было в южном штате, а бабочки там большие и яркие! Чтобы не задавить бабочку, я заехала на встречку и так двигалась, пока не объехала ее. Машины на встречной полосе остановились, пропуская меня. Машины, ехавшие позади, повторили мой маневр. Никто не сигналил, никто не возмущался. Все улыбались. Ее никто не хотел убивать.
В другой раз я торопилась на работу. Уже подъезжала к зданию, где работала, когда на проезжую часть вышла белка и, не поропясь, стала переходить дорогу. Я опаздывала. В штатах, большей частью, ты отмечаешь время прихода и ухода на работу.
Белка, как нарочно, шла, именно шла, медленно. За мной скопились машины. Я посигналила. Думаю: ща, кааак подпрыгнет и быстро ускачет с дороги. Ага, как бы не так! И ухом своим маленьким не повела. Больше того, замерла на дороге, как дура.
Никто не сигналил, не ругался. Все ждали.
Когда я все же приехала на работу, припарковалась и пошла в здание, то идущая за мной с парковки сослуживица, которая была в той колонне, позади меня, сказала:
- Этот белк, он был такой неторопливый!
Про животных говорят “it” (оно), если речь не идет о конкретной личности. А вот, про белок говорят «он».
- Помнишь того белка, который все бегал по проводам возле моего дома? – спросил как-то мой знакомый, - так вот, у него родились бельчата.
- Может, это все-таки была белка женского рода?
- Ну, я так и думаю.
- Чего ж ты про нее «он» говоришь.
- Потому что – белк.
А вот, машины – женского рода. Имеется ввиду, машины в целом. Например, если о компъютере говорят, как о машине, то будет – она. Лодки, корабли – это всегда – «она». Если будете читать книгу о морских путешествиях на английском, не удивляйтесь, там любой корабль – она, да еще и, возможно, с большой буквы.
Кроме того, подазумевается, что между мужчиной и машиной – особые отношения, и женщин они (машины) могут не жаловать.
В моем доме, под крышей было гнездо. Там жили, попеременно, то белки, то робины. Точнее, посезонно. У них сезоны рождения деток не совпадали. Во дворике росло дерево. Белка прыгала иногда с малюсенькими бельчатами в зубах из-под крыши на ветки и уносилась куда-то дальше, потом возвращалась, также, держа бельчонка в зубах, под крышу. Куда она таскала детей, не знаю.
Робины – это малиновки, но большие, как скворцы. По робинам замечают, что пришла весна (как у нас по скворцам). Однажды, оперившийся, но еще нелетающий, птенец упал на мой железный столик, стоявший во двре. Птицы заверещали, и я, подбежав к стеклянной двери, выходящей на задний двор, увидела на столе нахохлившегося маленького робина. Папа с мамой хлопали крыльями на заборе. Я осторожно закрыла шторы, чтобы не пугать взволнованное семейство, и так этот маленький робин прожил у меня во дворе, пока не начал, как следует летать.
Как-то мой сосед и хороший друг – профессор из Шри-Ланки - сказал:
- Позволь, дать тебе совет. Вот, ты дом продаешь, но я бы на твоем месте, спилил дерево и заделал нору на чердаке. Иначе у тебя дом не купят.
- Чтобы я добровольно спилила дерево? Да, ты что? Оно же живое!
- Однако, лучше было бы спилить. И нору обязательно надо заделать на чердаке.
- Она не на чердаке. Я там уже была, все обследовала. Это просто под крышей, но не на чердаке.
- Тебе следует нанять кого-то, кто бы заделал эту дыру.
- А где же белки котится будут? И робины у меня там живут.
- Они тебе крышу разрушают.
- Ниче они не разрушают. Пусть живут.
Крышу разрушил налетевший однажды торнадо, и под новой крышей отстроенного дома, места робинам и белкам не нашлось.
Это был жаркий южный штат. Иногда, в периоды особенно засушливого лета, приползали змеи, в надежде найти источник влаги. Не то, чтоб полчищами, но увидеть змею у себя на заднем дворе было можно. Они не оставались, напившись и отдохнув в холодке, уползали обратно. Иногда, втайне от домочадцев, я ставила маленький пластиковый контейнер с водой в самый угол двора, у забора, чтобы змеи, напившись на рассвете, уползали с глаз моих.
Перед дождем по заборам шастали белки. Наш забор был общим с соседским, но разделен по линии соприкосновения домов. Как-то, соседка мне сказала:
- Белк сегодня по забору ходил. У него бешенство. Я боюсь.
- С чего это у него бешенство?
- Он по забору шел.
- Ну, и что? Они всегда по заборам и проводам ходят. По моему забору он тоже шел.
- Так то по твоему.
Я замерла, пытаясь вникнуть в логику последнего довода.
- Так забор-то у нас один, - почему-то сказала я.
- Ну, и что, - внушительно ответила соседка и ушла в дом, оставив меня полностью заплутавшей в ее логике.
Вечером я рассказала мужу о произошедшем разговоре. Закончила фразой «Так то по твоему забору» и внимательно посмотрела на него. Он перестал есть и застыл с ложкой у рта.
- Так, у нас же один с ними забор, - наконец сказал он.
- Ты понимаешь, я ей тоже самое сказала, а она ответила «Ну, и что». А главное, ты мне не скажешь, какое отношение имееют прогулки белки по заборам к бешенству?
- Не скажу, - честно признался муж, - я думал, они всегда ходят по заборам.
- Я тоже так думала, - говорю, - но, похоже, мы оба ошибались.
Белок в штатах, вообще, очень много. В Нью-Йорке, они черные. К ним все привыкли, и никакого ажиотажа они не вызывают. Я, кстати, жила только на восточном побережье и немного в центральных штатах. Про западное ничего не скажу. Да, «в Нью-Йорке» - это я про штат, в городе Нью-Йорк мы не жили, хотя и бывали наездами.
Помимо белок, в северных штатах полно кроликов и скунсов.
Одно время мы жили в квартирном комплексе. Это были таунхаусы. У нас был двухэтажный. На первом располагались гостинная, столовая и кухня, а на втором – спальни и ванная комната.
Окно на первом этаже было большое и доходило до самого пола. Нижние его отделения были закрыты сеткой. Внутри, к окну примыкал диван, а с внешней стороны, сетки были скрыты от глаз густыми декоративными кустами. Кот проделал в сетке удобную для себя дыру и входил, и выходил, когда ему вздумается. Когда я обнаружила дыру, то подумала, лучше уж я потом, при отъезде, заплачу за сетку, зато сейчас котик сможет свободно перемещаться. Но оказалось, что свободно перемещался через эту дыру не только котик.
Несколько раз я просыпалась от резкого запаха скунсов.
Я вставала, проверяла, закрыто ли окно в спальне и, понимая, что никуда от этого запаха не деться, зарывалась лицом в одеяло, как в фильтр. Моей фантазии хватало только на то, чтобы представить, что какой-то скунс спрыснул непонравившуюся ему, по какой-то причине, окружающую действительность, где-то не так уж далеко от нашего дома. Даже, обнаруженное утром, вытащенное из шкафчика под раковиной, мусорное ведро, не навело меня на подозрения. «Даша, - обратилась я к коту, - неужели я тебя мало кормлю, что ты докатился до такого вандализма?»
В следующий раз, когда содержимое из мусорного ведра валялось по всей, примыкающей к кухне, столовой, я очень удивилась и как-то засомневалась в том, что виновником проишествия является мой кот. Но объяснения этому не нашла и успокоилась. И только позже, мы все узнали, что на территории живут скунсы. Как раз, на полянке недалеко от нашего дома. Они красиво светили по ночам своими зелеными глазами, а днем иногда сидели у норки. Когда это происходило, то жители комплекса собирались вокруг посмотреть на них. Осторожненько так подходили, чтоб не спугнуть, потому что запах их спреев - очень устойчивый и распространяется на большое расстояние.
Так, стало ясно, что они через дырку в сетке пробирались в наш дом, шуровали в моей мусорке, а кот, возможно, выражал свое недовольство непрошенными гостями. Никаких криков, писков, рыков и прочих подозрительных звуков я не слышала. Возможно, он слегка шипел, что тоже не факт. Зная своего кота, я думаю, ему было глубоко наплевать на скунсов и вообще на все. Так или иначе, пошуровав в моем мусорном ведре, неблагодарные скунсы сбрызгивали мой дом своим едким спреем.
